Кэролайн Кин
Нэнси Дру.
Загадочная фотография.
ОГРАБЛЕНИЕ
— Смотри, Джорджи! Золотые Ворота!—глядя в окно самолета, Нэнси Дру подталкивала Джорджи локтем.
— Целая неделя в Сан-Франциско! Я просто сгораю от нетерпения! — улыбнулась Джорджи.
Нэнси Дру, ее подруга Джорджи Фейн и домоправительница Ханна Груин летели в город у залива. Здесь они собирались провести весенние каникулы у близкой подруги Ханны — знаменитой фотожурналистки Эмили Фоксворт.
— Леди и джентльмены,— раздался из динамиков самолета голос командира экипажа,— мы начали снижение и вскоре совершим посадку в аэропорту Сан-Франциско. Пожалуйста, пристегните ремни.
Ханна Груин поправила юбку и пригладила волосы.
— Наконец-то я увижу Эмили. Столько времени прошло!
Ханна и Эмили выросли вместе. Время от времени они перезванивались, но видеться им удавалось не часто.
Ханна опекала Нэнси и ее отца — адвоката Карсона Дру, с тех пор как много лет назад умерла мать Нэнси. Все это время Ханне было не до отдыха, но она мечтала когда-нибудь навестить свою старую подругу. Нэнси сияла, глядя, как прихорашивается Ханна, с нетерпением ожидая встречи с Эмили.
Самолет совершил мягкую посадку. Нэнси, Джорджи и Ханна отстегнули ремни и вслед за другими пассажирами вышли из самолета и направились к зданию аэропорта. Нэнси возилась со своей сумкой на колесиках и тяжелой курткой, когда услышала, как Ханна воскликнула:
— Вот она! — и бросилась вперед.
Нэнси и Джорджи улыбались, глядя, как Ханна обнимает красивую, немолодую, но подтянутую женщину. Затем Ханна повернулась и представила девушек Эмили Фоксворт.
— Добро пожаловать в Сан-Франциско! — приветствовала Эмили, пожимая им руки.— Считайте меня своим гидом на эту неделю. Я собираюсь показать вам весь город, если вы не против.
Эмили сразу понравилась Нэнси.
— Это было бы здорово,— улыбнулась она в ответ на теплую, искреннюю улыбку Эмили.
— Не хотите ли сфотографироваться втроем? — предложила Эмили.— Я решила сделать фоторассказ о вашем пребывании в Сан-Франциско. А оно начинается здесь, в аэропорту.
— Отличная идея,— согласилась Ханна, а Эмили уже выстроила их в ряд и взяла в руки фотоаппарат, который висел у нее на плече.
— Раз, два, три. Улыбнитесь! Все трое улыбнулись.
— Э-эх!  Представьте себе,   кончилась пленка! |Я  сейчас   приехала  со  съемок  в   Чайнатауне , — пояснила Эмили.— Мне заказали фоторепортаж «Дети перемен» о молодежи больших городов.— И добавила:— Пленка у меня всегда кончается в самый неподходящий момент.
Открыв фотоаппарат, она вынула отснятую пленку и дала подержать ее Нэнси. Нэнси машинально опустила катушку в карман своей куртки.
— Такая теплая куртка вряд ли потребуется,— заметила Эмили, перезаряжая фотоаппарат.— Погода здесь отличная.
Она улыбнулась и защелкнула камеру.
— Что ж, попробуем снова. А ну, улыбнитесь.
Эмили несколько раз сфотографировала застенчиво улыбающихся Нэнси, Джорджи и Ханну.
— Отлично,— Эмили опустила фотоаппарат.— Еще несколько кадров я сделаю, когда вы будете получать свой багаж. Затем возьмем такси до города.
Сидя на переднем сиденье в такси, Нэнси внимательно слушала рассказ Эмили о достопримечательностях, мимо которых они проезжали.
Когда такси остановилось у светофора, Эмили наклонилась вперед.
— Нэнси, уже несколько лет Ханна постоянно упоминает в письмах о твоих расследованиях. Наконец-то мне выпало счастье встретиться со знаменитой девушкой-детективом.
Ханна покачала головой и ласково улыбнулась Эмили.
— Нам всем следует отдохнуть после последнего подвига Нэнси,— вздохнула она.— Хорошо бы хоть на неделю забыть о страшных тайнах.
— Самая страшная тайна, которая волнует нас в Сан-Франциско,— в каком из знаменитых ресторанов мы будем ужинать в следующий раз,— добавила Нэнси, смеясь.
— Сегодня,— ответила Эмили,— меню будет китайским. Я собираюсь познакомить вас с Чайнатауном Сан-Франциско. Думаю, вы полюбите его.
— Жаль, Бесс не смогла поехать с нами,— улыбнулась Джорджи,— ей бы здесь понравилось, я знаю.
Бесс Марвин была кузиной Джорджи Фейн и другой лучшей подругой Нэнси. Она собиралась поехать с ними, но в последнюю минуту была вынуждена остаться.
— Сейчас она бы уже ныла, что проголодалась,— продолжала Джорджи. Ханна и Нэнси рассмеялись, вспомнив, какой обжорой была Бесс.— А после обеда размечталась бы — как было бы здорово сбросить пару килограммов!
— Ну, ладно,— согласилась Нэнси.— Сегодня Чайнатаун. А как насчет площади Джирарделли и Рыбацкого причала, а мост «Золотые ворота» и японские чайные садики, а...
Эмили засмеялась.
— Остановитесь! У нас будет достаточно времени. Давайте сначала устроим вас в отеле.
Величественное здание старого отеля произвело огромное впечатление на Нэнси и Джорджи.
— Какая громадина! — восхитилась Джорджи, когда такси остановилось у входа.
— Сотни номеров и полное обслуживание,— пояснила Эмили.— Вы найдете здесь все, что нужно, не выходя из здания.
Швейцар в темно-красной ливрее открыл Дверь такси и взял багаж. Ханна на минуту задержалась, залюбовавшись видом Сан-Франциско.
В отличие от Нэнси и Джорджи ей редко удавалось попутешествовать. Она предпочитала проводить свои дни в хлопотах по дому семьи Дру в Ривер-Хайтсе.
Поднявшись в номер, Нэнси и Джорджи распаковали сумки. Через открытую дверь в смежную комнату Ханны они услышали, что принесли заказанный ею чай. А Ханна и Эмили никак не могли наговориться о том, как они рады увидеться снова.
— Я взяла несколько новых кассет,— возбужденно тараторила Джорджи.— Мы всю ночь можем слушать музыку, если захочется. Ведь для чего нужны каникулы? Чтобы отдохнуть и расслабиться!
— У меня другое представление об отдыхе,— отозвалась Ханна,— но вы можете наслаждаться в свое удовольствие. А я буду спать в соседней комнате.
Нэнси повесила в гардероб последнее платье и пошла в комнату Ханны.
— Когда же вы расскажете о ваших приключениях? — спросила она у Эмили.
Джорджи пригладила рукой свои взъерошенные черные волосы и пошла вслед за Нэнси.
— А когда мы посмотрим ваши фотографии?— поинтересовалась она.
— Я думаю, сначала мы немного побродим по городу,— ответила Эмили.— Затем, может быть, заглянем ненадолго на мою фотовыставку. Она в местном выставочном зале.
— Отлично. Когда мы отправимся? — спросила Джорджи.
— Да хоть сейчас! Я готова, а вы?
— Тогда пошли.— Нэнси взялась за ручку двери.
— Подождите. Дайте мне сменить дорожный костюм на что-нибудь более подходящее,— остановила их Ханна.
— Мы тоже переоденемся,— дружно откликнулись Нэнси и Джорджи.— А потом подождем вас в фойе,— добавила Нэнси, зная, что она и Джорджи будут готовы  раньше, чем Ханна.
Вернувшись в свою комнату, Нэнси быстро переоделась, натянув в честь первого дня путешествия фирменные джинсы и новый свитер. Джорджи выбрала голубой свитер и дорогие черные брюки. Пятнадцать минут спустя они вышли из лифта в фойе.
— Здесь просто замечательно,— Нэнси с восторгом разглядывала расписной потолок и поддерживающие его массивные гранитные колонны.
Джорджи тоже посмотрела вверх, но с сомнением.
— Замечательно, пока нет землетрясения. Этот херувим наверху очень хорош, но мне бы совсем не хотелось, чтобы он свалился мне на голову.
Нэнси засмеялась.
— Готовы, девушки? — спросила Ханна, подходя к ним. Она была возбуждена, как ребенок, впервые попавший в цирк.
— Конечно,— ответила Нэнси.
— Давайте я вас сфотографирую,— предложила Эмили, а Нэнси подумала про себя: «Сколько же еще раз нам придется позировать на этой неделе?»
— Встаньте перед входом в отель,— распорядилась Эмили.
Она уже была готова нажать кнопку, когда из-за угла выскочил лысый мужчина в кроссовках, джинсах и свитере, подбежал к ней и вырвал фотоаппарат из рук.
— Эй!—крикнула Эмили.— Держите его! Она попыталась схватить вора. Задержавшись на мгновение, он сильно толкнул ее. Эмили Фоксворт упала на тротуар.
ЛИЦО В ТОЛПЕ
Ханна помогла Эмили подняться на ноги. Убедившись, что Эмили серьезно не пострадала, Нэнси оглянулась, внимательно всматриваясь в толпу на тротуаре. Наконец она заметила лысого мужчину, торопливо перебегающего перекресток. Фотоаппарат он держал под мышкой.
— Оставайтесь здесь! — скомандовала она Джорджи, Эмили и Ханне, бросила сумку Джорджи и побежала за лысым.
Тот бежал вверх по улице, проталкиваясь через толпу туристов и бизнесменов. Нэнси помчалась вслед за ним, но, добежав до перекрестка, остановилась. Здесь начиналась извилистая улочка, где тоже толпилось немало народу, но вор исчез, и Нэнси представить не могла, куда же ей теперь бежать.
Покачав головой, Нэнси повернулась и зашагала назад к отелю. Джорджи и Ханна сочувственно смотрели на Эмили, которая все еще не пришла в себя после падения.
Нэнси подошла к ней.
— Эмили, я потеряла его. Жалко фотоаппарат. С вами все в порядке?
— Конечно, в порядке. Просто я в ярости. Мне случалось сталкиваться с парнями покруче этого мелкого хулиганья,— говорила Эмили, отряхивая пыль с одежды.
Джорджи передала Нэнси сумку и кивнула, :подмигнув: мол, ничего страшного.
— Я думаю, мы все немножко потрясены случившимся,— произнесла Джорджи.
— А уж это никуда не годится! — фыркнула Эмили Фоксворт.— Мне вовсе не хочется испортить ваши каникулы. И не переживайте из-за меня,— добавила она.— Я расскажу о случившемся моему приятелю лейтенанту Чину и уверена, что все как-нибудь обойдется.
Эмили повела своих гостей вниз по улице. Спускаясь с холма, Нэнси взяла Ханну под руку...
Они шли довольно быстро и вскоре оказались перед полицейским управлением. Войдя, Эмили прямиком направилась к двери с надписью «Лейтенант Дональд Чин» и, постучав, открыла ее.
— Привет, Дон. Как дела? — поздоровалась она.
Подняв глаза на Эмили, полицейский улыбнулся. Дональд Чин, стройный американец китайского происхождения, прослуживший в Центральном округе уже пятнадцать лет, хорошо знал Эмили и многих других журналистов и репортеров. Он встал, чтобы поздороваться с ней, и жестом пригласил зайти всех остальных.
— Эмили! Давненько я вас здесь не видел! — воскликнул он.— Я все гадал, чем бы завлечь вас к себе с фотоаппаратом. Кстати, где он? Эмили смущенно пожала плечами:
— Из-за него-то я и пришла к вам. Мой лучший старый фотоаппарат только что украли.
Эмили представила Ханну, Нэнси и Джорджи, а затем рассказала лейтенанту о случившемся. Тот внимательно выслушал и неодобрительно покачал головой, узнав, что Нэнси пыталась догнать вора.
— Вам следует быть поосторожнее в таком большом городе, как Сан-Франциско,— сурово произнес он.— Догнав вора, вы могли бы нарваться на неприятности.
— Нэнси хороший сыщик, Дон, и с большим опытом,— вступилась за нее Эмили.
— Возможно,— несколько скептически отозвался лейтенант.— Сомневаюсь, Эмили, что фотоаппарат найдется,— продолжал он,— хорошо, что у вас есть и другие.
Затем он достал бланк заявления и начал заполнять его. Нэнси дала описание вора: рост, лысина с редкими рыжеватыми волосами, коричневый вельветовый пиджак. Лейтенант с интересом посмотрел на Нэнси и похвалил ее наблюдательность и память.
— Вот видите! Я говорила, что она сыщик! — не преминула заметить Эмили, подписывая заявление и передавая его лейтенанту.
Улыбнувшись, он согласился с ней.
Затем он снова посмотрел на Эмили, и улыбка исчезла с его лица.
— Эмили, вам известно, что в городе собралось несколько крупных «авторитетов» преступного мира?— хмуро спросил он.— Мы здорово озадачены неожиданным наплывом таких «знаменитостей». Мы ведем наблюдение, пытаясь установить, в чем тут дело.— Лейтенант Чин помолчал, затем снова улыбнулся.— Эмили, зная ваш репортерский нюх, я удивлен, что вы  еще не занялись устройством галереи фотопортретов этих знаменитостей. Эмили засмеялась:
— У меня уже есть снимки большинства этих крупных деятелей — мне приходилось делать репортажи о них и раньше. Такую выставку я подготовила несколько лет назад, и в ней представлены почти все, кто имеет вес в преступном мире. А вообще, пока Ханна и девушки здесь, я не работаю. У меня каникулы.
Поболтав еще несколько минут со своим старым приятелем, Эмили поднялась с места и попрощалась. Затем они вышли из управления.
Оказавшись на улице, Эмили с облегчением сказала:
— Ну  что  же,   теперь  давайте  развлекаться.
— Звучит    заманчиво,— отозвалась    Ханна.— меня есть предложение.
Нэнси улыбнулась, видя, какое удовольствие доставляет Ханне роль туриста.
— Хотя в Сан-Франциско всего четыре часа дня,— продолжала Ханна,— в Ривер-Хайтсе уже шесть. А мой желудок живет еще по тому времени.
— Ты хочешь пообедать? — догадалась Эмили. Нэнси, Джорджи и Ханна радостно закивали.
— В нескольких кварталах отсюда есть станция скоростной железной дороги вокруг залива,— начала Эмили.— Мы могли бы воспользоваться ею и проехать на Эмбаркадеро.
Джорджи и Нэнси переглянулись: они-то планировали поездить по скоростной магистрали и обследовать все вокруг самостоятельно.
— Но,— продолжала Эмили, остановившись вместе с группой туристов на углу улицы,— для первого дня в Сан-Франциско вот этот транспорт будет более подходящим.
Громко звякнул колокол, и на перекрестке появился знаменитый открытый трамвай Сан-Франциско. Нэнси увидела, что лицо Эмили засветилось от удовольствия при виде скользящего к ним навстречу красивого старого вагона.
— Поездка в трамвае и обед в Чайнатауне! Добро пожаловать в Сан-Франциско! — торжественно пригласила их Эмили, когда трамвай остановился.
— Мы поедем на нем до самого Чайнатауна? — спросила Нэнси.
— Почти. Мы сойдем на Буш-стрит и пройдем пешком до Грант-авеню. Вы потом поймете почему,— таинственно добавила Эмили.
В трамвае было три свободных места, и Джорджи, Ханна и Эмили тут же уселись на них. Нэнси же с удовольствием стояла, держась за поручни. Трамвай то быстро скользил вниз, то медленно тащился вверх по холмам. В закатном свете все вокруг казалось окрашенным в золотые тона.
Турист на улице нацелился фотоаппаратом на трамвай. Нэнси вспомнила о пропавшей камере Эмили и нахмурилась. «Если бы Эмили была просто туристкой, потеря фотоаппарата не была бы столь болезненной. Но этот фотоаппарат был слишком дорог для нее, он был частью жизни Эмили. Хорошо хоть на пленке были только кадры, заснятые в аэропорту».
Когда трамвай поднялся на очередной холм, Эмили помахала рукой, давая понять, что на следующей остановке им надо сходить.
— Мне здесь очень понравилось,— делилась впечатлениями Ханна, когда они шли к Грант-авеню.— Я начинаю чувствовать себя заправским путешественником.
Нэнси и Джорджи переглянулись и засмеялись. Когда они свернули на Грат-авеню, Джорджи воскликнула:
— Нэнси, смотри!
На фоне голубого закатного неба яркой зеленью и золотом сверкали ворота, украшенные драконами и львами.
— Какая красота, Эмили,— восхищалась Ханна, когда они прошли через ворота в Чайнатаун.— Так вот почему ты повела нас этой дорогой!
Нэнси и Джорджи медленно шли по улице, оглядываясь по сторонам. Крыши как у пагод, вывески с китайскими иероглифами, заморские диковинки в витринах лавок, мелькающие изредка шелковые одежды в толпе,— все говорило о том, что это частица Китая, а не просто квартал обычного американского города.
— Это все похоже на декорации! — восторгалась Джорджи.— Такое чувство, что здесь можно ожидать чего угодно!
Нэнси, хотя и путешествовала гораздо больше, чем Джорджи, была возбуждена не меньше своей подруги в предвкушении приключений. Побывав в Париже, Венеции, на Яве, где ей пришлось разгадывать тайны, Нэнси не потеряла вкус к новым местам.
Эмили вела свою маленькую компанию по многолюдной улочке. Она указала на вывеску с надписью «Калифорния-стрит», выполненную на английском языке и китайскими иероглифами.
— В квартале отсюда мой любимый ресторан «Ли Чоу».
Вскоре Ханна и девушки уже стояли на пороге маленького ресторанчика, привыкая к полутьме, Царившей внутри. Владелец ресторана приветствовал Эмили как давнего друга и быстро провел их к столику на четверых.
Как только был сделан заказ, Нэнси попросила Эмили рассказать о своей работе. Она знала, что Эмили прекрасно знает город и знакома со многими интересными людьми.
— Вы приехали сюда посмотреть город, а не слушать речи о моей работе,— запротестовала Эмили.
— Не скромничай,— улыбнулась Ханна.—. Я столько лет рассказываю Нэнси о твоих приключениях, что она уже давно хочет узнать о них из первых рук.
Поддавшись наконец уговорам Нэнси и Джорджи, Эмили согласилась. Она начала с описания своих путешествий в Азию, где оказалась одной из первых женщин-фоторепортеров, когда Китай открыли для западных журналистов после долгого периода запретов. Теперь ее невозможно было остановить, и только когда приносили новые блюда или чай, она ненадолго замолкала.
— Ханна говорила, что у вас довольно много репортажей об уголовном мире,— расспрашивала Нэнси,— и они помогли разоблачить немало преступников.
— Не отрицаю, мне приходилось сталкиваться и с преступниками. Но ни один из них даже не пытался так нагло отнять мой фотоаппарат, как это было сегодня.
Все засмеялись. В этом уютном ресторане им казалось, что стычка с вором произошла так давно! Эмили сделала глоток чаю и продолжала:
— Эти репортажи о преступниках возникли так же, как и тема «Дети перемен», которой я занимаюсь сейчас. Сначала я фотографирую что-то интересующее меня, потом начинаю понимать, что перед моими глазами разворачивается занимательный кусочек жизни. Иногда это случалось потому, что я оказывалась в нужном месте в нужный момент. Например, как-то я сфотографировала ограбление. Я еще не успевала спланировать, к чему можно приспособить тот или иной кадр, как появлялся новый образ, и я вдруг обнаруживала, что у меня на руках вполне законченная история.
— Однажды,— вмешалась Ханна,— я приехала в Чикаго, чтобы провести с Эмили субботу и воскресенье, а там произошел несчастный случай с электричкой в пригороде. Эмили пропадала все выходные, выискивая в городской управе сведения об организации, занимающейся эксплуатацией пригородных поездов. И раскопала факты, показывающие, кто был виновен в случившемся.
Ханна со смехом закончила рассказ о том, как она провела те дни в музеях и прогулках по городу, фотографируя все вокруг своей любительской камерой, в то время как ее подруга день и ночь работала.
— На этот раз такого не случится,— обещала Эмили,— на этой неделе — никакой работы.
Они   закончили   обед   и  вышли  из  ресторана.
— Давайте пойдем ко мне домой,— пригласила Эмили.— У меня для вас приготовлен десерт.
Нэнси, Джорджи, Ханна и Эмили медленно пошли вниз по Грант-авеню, часто задерживаясь у витрин сувенирных лавок, бурно обсуждая понравившиеся вещицы. Все согласились, что сюда надо прийти еще раз, чтобы всерьез заняться покупками.
Нэнси радовалась, глядя, как Ханна оживленно болтает с Эмили. «Они почти как сестры,— вдруг подумалось ей,— такие разные и такие близкие». Теперь ей стало понятно, почему Ханна всегда с таким уважением и любовью говорила об Эмили.
— Послушай, давай-ка пошлем это Бесс,— засмеялась Джорджи, показывая на китайскую кулинарную книгу с фотографией утиной ножки на обложке.
Нэнси тоже засмеялась, но тут ее отвлекло отражение в витринном стекле. Остановившись, она обернулась, внимательно оглядела толпу, но ничего не заметила. Эмили и Ханна ушли на несколько Шагов вперед и уже исчезали в густой толпе.
Джорджи  побежала  за   Нэнси,  когда  та  быстро двинулась вперед, чтобы нагнать старших.
— В чем дело?— обеспокоенно спросила она.
— Я еще не совсем уверена, Джорджи. Но будь внимательна, хорошо?
Они миновали еще несколько лавок, прежде чем Нэнси уловила наконец, что же ее так встревожило: «Отражение в витринах — в них что-то странное. Эмили, Ханна, Джорджи, я сама и...— вот в чем дело! — кто-то еще. Каждый раз!»